пока ты жарила картошку весну тихо имел снег (с)
И вот я одеваю маску, и встаю за стойку.
Ведь бармен должен быть приветлив, а не во тьме.
«Эй, бармен, улыбнись»– кричат гости.
И я им улыбаюсь, хоть душа в дерьме.
Ведь я их собутыльник и психиатр.
Хоть сам не пью и лишь киваю головой.
Стою напротив и они мне рады.
Хоть к ним в душе у меня полный ноль!
Но я артист, и как бы не страдал я,
За стойкой в маске должен быть всегда!
И, даже в миг,когда стою на крае,
Я не сниму улыбку никогда.
И даже в миг конца, в миг полного финала,
Когда я должен буду быть привязан к койке,
Захочется мне только одного на этом свете:
Одеть в новь свою маску и встать за стойку...
Ведь бармен должен быть приветлив, а не во тьме.
«Эй, бармен, улыбнись»– кричат гости.
И я им улыбаюсь, хоть душа в дерьме.
Ведь я их собутыльник и психиатр.
Хоть сам не пью и лишь киваю головой.
Стою напротив и они мне рады.
Хоть к ним в душе у меня полный ноль!
Но я артист, и как бы не страдал я,
За стойкой в маске должен быть всегда!
И, даже в миг,когда стою на крае,
Я не сниму улыбку никогда.
И даже в миг конца, в миг полного финала,
Когда я должен буду быть привязан к койке,
Захочется мне только одного на этом свете:
Одеть в новь свою маску и встать за стойку...